В ближайшее время новых отрывков не будет, т.к. в ходе перечитывания статьи я поняла, что надо это все доделывать и переделывать, на что нет сил и, честно говоря, настроения.
Про Мануция, кажется, я уже однажды писала. Но не грех и повторить. Тем более, присутствует такой злободневный и обидный момент... (это я про тиражи)
***
Одним из тех, кому довелось столкнуться с подобными нарушениями прав интеллектуальной собственности, был известный венецианский книгоиздатель Альд Мануций. Он прославился тем, что ввел четкую схему дизайна книги, разработал первый образец курсива, ввел в употребление карманный формат ин-октаво, и применил некоторые другие инновации в книгоиздательском деле.
Для своего времени Мануций был исключительной персоной, и именно эта исключительность привела к тому, что он столкнулся с плагиатом и подражателями. Здесь следует отметить, что проблема книгопечатного «пиратства» возникла спустя полвека после изобретения и внедрения типографского пресса, поскольку именно столько времени понадобилось для того, чтобы истощился запас манускриптов, которые активно превращались в печатные издания в Венеции и других центрах сосредоточения книгопечатников. Лишь немногие книги, вроде вышеупомянутого «Феникса» Петра Равеннского, пользовались особой защитой в виде выданных государством привилегий; у основного массива книгопечатных изданий её не было. Кроме того, любые привилегии, монополии, патенты и тому подобные официальные документы не признавались за пределами того города, который их выдал, а это означает, что и технологии в ряде случаев оказывались под ударом. Несколько веков спустя ради решения этой проблемы пришлось прибегнуть к созданию международной системы защиты интеллектуальной собственности.
Как уже было сказано, Мануций прославился, в числе прочего, введением в книгоиздательский и читательский обиход карманного формата ин-октаво, недорогого и удобного. Первая книга в таком формате была выпущена в 1501 году, за нею последовали другие. Довольно быстро тиражи изданий ин-октаво поднялись до 1500-3000 экземпляров, в то время как средний тираж других изданий составлял 300-400 экземпляров. Как любой другой товар, пользующийся спросом, книги Мануция начали подделывать, копируя как разработанный под его руководством шрифт курсив, так и фирменный знак Дома Альда — эмблему в виде дельфина, обвивающего якорь, с девизом «Festina lente» («Поспешай медленно»). В предисловии к одной из книг, изданных Домом Альда, Мануций сокрушался по поводу того, что книгопечатники из Флоренции подделывают его эмблему — только вот у них дельфинья голова была повёрнута влево, а не вправо, как на оригинальной торговой марке .
Мануций активно сражался с недобросовестными конкурентами в период 1502-1507 гг. Сперва купец Йордан фон Динслакен выкупал книги оптом, вывозил в Германию и продавал по заниженным ценам; затем наиболее успешные издания начали подделывать, дёшево и поспешно, в Венеции, Брешиа и Лионе. В октябре 1502 года Мануций обратился к Венецианскому Сенату с письмом, информирующем о некоторых способах, с помощью которых книгопечатники обходили венецианские привилегии: например, книгу печатали в Брешиа, в то время как в выходных данных значилась Флоренция, и т.д. Добиваться привилегий для каждой книги, издаваемой Домом Альда, было сложно (хотя для ряда изданий они всё же были получены), и потому Мануций решил защитить свои книги с помощью монополии на греческий и латинский курсив (20-летнюю монополию на стандартный греческий шрифт он уже получил в 1496 г.). Сенат согласился предоставить ему монополию, которую дож подтвердил в письме от 14 ноября 1502 г., и в том же году Мануций получил привилегию, удостоверявшую его исключительное право на латинский и греческий шрифты, от папы римского Александра VI. Изначально привилегия была выдана на десять лет и распространялась на всю Италию, но в 1513 году она была продлена на пятнадцать лет Юлием II и его преемником Львом X и расширена на весь христианский мир.
Может показаться, что Альд Мануций добился крайне выгодного положения в области книгопечатания, но это не совсем так: исторические документы и исследования, проведённые рядом авторов, показывают, что привилегии и монополии были малоэффективны в борьбе с «пиратами». Хотя в соответствующих документах, выданных компетентными венецианскими органами, предусматривались санкции за нарушение монополии (штрафы, изгнание из Венеции), сохранилось очень мало свидетельств их применения. Мало того, привилегии добавляли книгам престижа, и потому их тоже подделывали. В конечном итоге, Альд Мануций умер в 1515 году в бедности.
Как уже было сказано, определённый сдвиг в регулировании отношений интеллектуальной собственности — переход от фрагментарного к более-менее системному регулированию — связан с изобретением типографского станка. Технологию печати Иоганн Гутенберг придумал и усовершенствовал в 1448-1455 гг., а уже в 1469 году в Венеции была документально оформлена первая в истории монополия на печать книг, предоставленная Иоганну фон Шпейеру (или, на итальянский манер, Джованни де Спира), который вместе с братом Венделином приехал туда из Майнца, разгромленного в 1462 году в результате так называемой Баденско-пфальцской войны между двумя архиепископами. Монополия была дана на пять лет.
Как отмечают некоторые авторы, пусть венецианцы и не были теми, кто впервые занялся книгопечатанием в Италии, они быстро поняли, в чём заключается важность этого нового ремесла. С XIV века в Венеции предоставляли монопольные права иммигрантам, которые приносили в город новые навыки и технологии. Прошение фон Шпейера не было для экономической жизни Венеции XV века чем-то слишком уж необычным, и поэтому городские советники с готовностью приняли его заявку, обещавшую новый, более быстрый и дешёвый способ производить книги. В документе, на основании которого иммигрант из Майнца получил свою монополию, особо отмечается, что «такое новаторство, уникальное и свойственное нашему веку, совершенно неизвестное древним, необходимо поддерживать и питать со всей нашей благосклонностью и ресурсами». Монополия означала, что на протяжении 5 лет никто другой кроме Иоганна фон Шпейера не сможет печатать книги в Венеции, и даже импортировать книги, напечатанные где-то ещё, было запрещено. Однако уже в следующем году печатник умер, о чём и была сделана соответствующая приписка на документе. Его типографию возглавил брат, Венделин, и выпустил до 1477 г. около 70 изданий итальянских и римских классиков; но в этот же самый период рынок книгопечатных изданий в Венеции, более не скованный монополией, начал развиваться ураганными темпами, что быстро привело к инфляции и кризису перепроизводства. Уже в 1473 году начались жалобы на то, что город буквально утопает в книгах, при этом многие типографии закрывались, выпустив одно-два издания. Экономические (а не правовые) причины привели к тому, что венецианцы доработали систему книжных привилегий и стали их выдавать с той целью, чтобы хоть каким-то образом обуздать эту новаторскую технологию и не допустить повторения кризиса. <...> Привилегии, удостоверявшие эксклюзивные права на печать конкретных произведений, начали выдавать позже — в конце XV века. Первым, кто получил такой документ в Венеции, считается Пётр Равеннский, чья книга о мнемонических техниках «Phoenix seu artificiosa memoria» (1491) заложила документальную основу для развития так называемого искусства памяти.
...Заметим, однако, что коллизии относительно авторских прав возникали и до изобретения книгопечатного станка. Некоторые из них вошли в историю, хотя и находятся по сей день в тени более значимых событий (в области авторского права таковым событием является принятие Статута королевы Анны в 1710 г.). Так, например, в 560 году (по другой версии — в 567 г.) произошла ссора между двумя известнейшими ирландскими святыми — Святым Колумбой и Святым Финнианом Мовильским, — из-за того, что Колумба, находясь в гостях у Финниана, тайком скопировал принадлежащий тому Псалтырь. Рукопись, известная под названием «Катах», в настоящее время представляет собой самый старый гиберно-саксонский манускрипт и второй по древности Псалтырь на латинском языке из всех, сохранившихся до нашего времени. Финниан пожаловался королю Диармайту мак Кербайллу на совершённое Колумбой «злодеяние», и король его поддержал, постановив, что «как каждой корове принадлежит её телёнок, так и всякой книге принадлежит её копия» . Король полагался на нормы древнего ирландского права — «закона брегонов» , — согласно которым телёнок, где бы его ни обнаружили, считался принадлежащим матери; а наиболее ценные манускрипты того времени создавались на велене — особым образом выделанной телячьей коже . Таким образом, Диармайт мак Кербайлл применил метод аналогии права, в котором нет ничего необычного, хотя область применения для того времени и была революционной. Королевским решением, однако, дело не закончилось: разозлённый Колумба отказался его выполнять, обратился за помощью к своей родне, и конфликт из-за «копирайта» вылился в военное противостояние между армией Диармайта мак Кербайлла и союзными войсками Уи Нейллов и Коннахта, известное как сражение при Кул Древне . Диармайт мак Кербайлл в этом сражении был разгромлен, с обеих сторон погибло около трёхсот воинов, а действия Колумбы были осуждены священнослужителями, и он отправился в изгнание. Напомним, причиной (впрочем, скорее всего, поводом) было копирование редкой книги, осуществлённое, выражаясь современным языком, «без согласия правообладателя».
Если интересно и хотите ещё, дайте знать -- будет ещё.
облако тэгов
